- Она говорила « В нашем грешном мире возможно всё!» Она тогда часто зависала в том баре, ну знаете, где каждый первый готов продать мать за бутылку дешёвого пойла. Её там можно было встретить каждые выходные. Она в этом месте часто убивала своё бесполезное время. Я как-то тоже решила посетить это местечко, но ничего кроме рвоты оно у меня не вызвало.
Я помню, она сидела в этих ширпотребных диванах и дрожащими пальцами цеплялась за грязную обивку. Наверно тогда я её и не узнала бы, если бы не её глаза.
Знаете, у неё всегда были чистые как ирландское небо глаза. Вся грязь мира не смогла до них добраться. Она всегда смотрела в глаза своему собеседнику. Ни когда не отводила взгляда. Она ни когда не врала и не скрывала своей блядской натуры. Хотя… я бы не назвала её блядью, она, скорее всего, просто как бы это сказать. Ну, знаете когда человек одинок, он хватается за каждого кто ему проявит симпатию. А она была одинока. Родители ни когда на нас особо не обращали внимания, мы были что-то вроде домашнего зверья, за которым не обязательно даже убирать. Я помню из детства только скрюченную фигуру матери и возвышающегося над ней отца. Мы с сестрой часто сидели в углу чулана, обнявшись и пели эту песенку. Сейчас вспомню, вроде бы «Протрубите в рог, он предаст мне сил. Вспоминаю,  каким бойцом я раньше был» вроде бы так. Можете убить если я ошиблась, *хриплый смешок*. Я наверно боялась больше чем она. В школе сестра всегда защищала меня от одноклассников. Может внешне мы с ней и похожи, но я была слишком слаба духом и телом. Ах-ха-ха она всегда ходила с синяками и ссадинами. ЕЁ многие побаивались. Знаете, дети очень импульсивны и не следят за своими, так сказать, руками. Она не исключение, всегда находила сучек, об который можно споткнуться.
Когда мне было грустно её тонкие, бледные пальчики сжимали мою ладонь. А её слова заставляли меня улыбнуться. Что она говорила? Она, скорее шептала, так тихо, что её можно было с трудом расслышать. Она произносила только одно «Я обещаю, мы станем свободны!» Эти слова звучат всё ещё у меня в голове. Она всегда стремилась к свободе. Даже совершала поступки, о которых потом жалела. Впрочем, свобода, та ещё мразь! Она её и сгубила!
Знаете, у неё был чудесный нежный голосок, но с возрастом он стал настолько хриплым и исковерканным, что она стала меньше говорить, а потом и совсем перестала. Хотя я считаю, что он был, не настолько и противен на слух, как ей казалось.
Если честно я не знаю что произошло с ней. Я не знаю когда наступил тот переломный момент в её жизни, который загнал её в тот тупик. Хотя она считала себя свободной! К чёртовой матери такую свободу!*одним неловким движением со стола слетела чашка.* Извините, просто. Вы должны меня понять. Не каждый сможет пережить такое.
Так на чём я остановилась? Ах, да… Точно.
Вы когда-нибудь смотрели эти дешёвый прокатные шедевры киноиндустрии, которые обычно пылятся на дальних полках? Обычно там главный герой страдает от неразделённой любви. Или убивается в захолустном борделе с очередной шлюхой. Она наверно отыгрывала одну из таких ролей. Почему я так считаю? А вы её знали? Нет? А я знаю. Даже лучше чем она сама себя.
Сестра всегда старалась походить на тех убитых девчонок, которых по большей части хоронили на заднем дворе под яблоней. Как шавок!
Но не надо сразу считать её паскудой и слабой личностей. Несмотря на свою роль, она была гордая и самовлюблённая. Пусть она и тащилась за каждой похвалой и улыбкой, но она, ни когда! Ни когда не станет пленницей чьих-то желаний. Потому что её не волнуют потребности других. Из всего окружения она верила только мне и любила только меня. Я была для неё всем! А для меня… для меня она была лучиком свободы. Такой тусклый, ели уловимый.
Когда я смотрю в зеркало, вижу её длинные белокурые волосы, бледную кожу, узкие плечи слегка сутулившиеся. Её молчаливые искривленные в усмешке бледные губы. И её глаза. Глаза заставляют всё забыть. Даже сейчас вспоминая её мимолётный взгляд в последние минуты. Ирландское небо. Знаете, такое чистое и голубое и бесконечное.
Она похожа на белоснежную дикую кошку, которая пытается разглядеть в человеке частичку чего-то божественного и чистого. Я ненавижу её глаза! Они слишком чистые и светлые для нашего мира! Как она не старалась убить эту часть себя, ни чего не получалось.
Помню её ссутулившийся силуэт на кровати. Она склонилась над потрёпанной книжкой. Волосы скрывали лицо. Бледные пальцы впились в рваные корешки. На ней был серый свитер с V-образным вырезом, длинные рукава. Он был весь вытянут, и смотрелся поношенно. Она была похожа на грешного, который ожидал своей участи осознав, что не сможет сбежать.
В какой-то степени она была сумасшедшая. Но не в том смысле, что могла кинуться с ножом или глупо засмеяться. Нет! Её идеи, сами они выходи за рамки разумного. Они были чем-то ненастоящим, искусственным что ли. Не могу объяснить.
Но это она, в этом она вся. Иногда импульсивная, иногда тихая едва заметная. Она чаще ходила тенью, чем бегала солнечным зайчиком. Она не любила смеяться, она не любила шутить. Она просто даже не любит любить. Она не способна привязаться к кому-то. А все её связи заканчивались «прости, прощай!» Нет мелодраме тут места.
Наши родители развелись, я честно сказать даже не знаю, кто, где живёт. Не интересовалось. У неё как и у меня нет родителей. Мы сами по себе. Она всегда принимала сама решения. Сама же их осуществляла. Она была для меня и матерью и отцом. Она воспитала во мне чувства ответственности. Знаете, я не стану доверять свою жизнь первому встречному и не пущу ни кого. Это моя роль и она только для одного человека. Но я слабохарактерная. И меня легко можно сломать, если знать все тонкости. Она не такая. Её мир крепость! Она не подпустит к себе. Не позволит, не потому что она так хочет, просто она по-другому не может.
Она натерпелась много такого о чём лучше не говорить. И не вспоминать. Хотя я думаю, вы потребуете объяснений.
Это, по-моему, было в университете, если память не изменяет.
В ней тогда оставалось что-то человеческое по отношению к другим. Могла поддержать беседу или завести разговор на доступную тему. Так сказать могла найти общий язык со всеми.
Но от людей добра не жди!
Вы смотрели тот сериал, где милую девчушку отослали родители в интернат. И медленно она теряла там уважение к себе, в каждом стала замечать что-то злое, плохое, мерзкое. Хотя всё было совсем не так. Вывод один, сошла с ума. Актриса тогда играла просто отвратительно. Её игра напоминала конвульсии перед смертью какого-то патриарха. Знаете, когда, театрально закатив глаза, просят господа простить грехи. Вот что-то вроде.
Так вот, у сестры всё в точности да наоборот. Люди стали в ней замечать ту всю гадость, которую хотели. А чем больше она их подпускала, тем громче становились их шепоты. Она не любит быть в центре внимания. И вы не заставите её встать на сцену и произнести тост за здравие. Будьте прокляты. Она промолчит и свалит в свою мерзкую дыру. Я её ненавижу. Её повадки. За её молчанием скрывается тот адский кусок, который вырезали из библии.
А её поступки? Вы знаете, как она решала свои проблемы? Нет?
Так вот, она их не решала. Ей просто было насрать на них! Есть или нет. Она проходила мимо. Оставляла где-то там, за горизонтом. По-моему над её миром ночь длиться вечность. Я её ненавижу, но я её люблю. Не той пресловутой любовью розовых сестричек! Она для меня больше чем просто сестра. Даже не могу объяснить. Не стану. Это лично моё дело. Вот что я вам скажу. *пальцы бешено барабанили по отполированной поверхности* Она им всем покажет где их место! У её ног! И такая концовка главы не остановит её перед поставленной целью.
Может она мало чего добилась на публике, но в своём мире она достигла неповторимых высот.
Пусть она тут и несёт жалкое существование, но там она, скорее Екатерина Великая, чем заурядная Королева Англии.
Я не могу сказать о ней что-то настолько мерзкое, что вы хотите слышать. Я не стану врать. А если вы хотите оклеветать её, то, позвоните матери. Эта старая ведьма была готова задушить её собственными руками.
Как я так могу говорить о матери? Она не мать, она та тварь которая загрязняет пищевую цепь. Пускай Дьявол выебет её на смертном одре! А я посмотрю и посмеюсь! Эта сука под старость лет совсем ахиревшей стала!
Посчитала, что мы стали обязаны под взрослую жизнь обеспечивать её.
Она часто заваливалась к сестре в пьяном виде и качала права на долю. Знаете, моя сестра с возрастом стала, может более…сдержанной что ли. Её редко можно увидеть озлобленной или в порыве ярости крушащей всё окружение. Она лишь только выслушивала мать и ждала, когда та успокоится, а затем отвозила домой. Без эмоций, без слов. Как кукла. Кукла, которая только и умеет что двигаться.
Личная жизнь? Боже мой, я же говорила, что она тащится за всеми, кто проявит ей хоть какое-то внимание. Так что я вряд ли смогу по пальцам пересчитать всех партнёров. Я помню только этого ублюдка, который затащил её в тот дешёвый, пропитанный наркотиками клуб.
Вы смотрели «Вход в пустоту»? Вот что-то вроде. Она чем-то похожа на главного героя. Хотя если честно, фильм дерьмо! Возможно, приходы там только и хороши. Это больше похож на справочник для любителей устраивать спиритические сеансы под чем-то. Или под кем то, *снова хриплый смешок*.
Так что её жизнь и была куском дерьма. Не больше, не меньше. Она жила, не заботясь о мнение других, но существовала за счёт протянутых рук. Пожалуй, это всё что я могу о ней рассказать. А если вы ожидали чего-то большего, то подождите когда она проснется, и спросите сами. Вот увидите, кроме взгляда ирландского неба вы больше ни чего не добьетесь.
Всё-таки я ненавижу её глаза!